Продолжаем "интервью" с командирами 181 рп. Теперь - А.В. Козлов. Судя по приведенному ниже тексту наш полк не сильно отложился в его памяти. Вспоминая свои встречи с А.В. Козловым, а их было две, что могу сказать ... В общем-то ничего, тем более плохого. Прошли они к обоюдному нашему неудовольствию друг другом, но обошлись практически без последствий (для меня).
Итак:
"Сейчас мы хотим предоставить слово человеку, отдавшему службе в 50-й ракетной дивизии много лет (16). Да, есть люди, у которых эта цифра и больше, но 16, согласитесь, тоже не так уж мало. К тому же этот человек, речь идет о генерал-лейтенанте в отставке Александре Васильевиче Козлове, который, в 1971 году начав с начальника отделения стартовой батареи, ушел в 1987 году из дивизии с должности начальника штаба. При этом он, последовательно продвигаясь по служебной лестнице, не пропустив ни одной из ее ступенек, успел послужить во всех ракетных полках дивизии.
В период, когда командиром 50 рд был генерал-майор В. М. Иванушкин, А. В. Козлов занимал должность начальника штаба 163 рп, то есть напрямую занимался вопросом введения единой системы боевого дежурства.
Итак, слово Александру Васильевичу Козлову, который рассказывает о себе и своих сослуживцах, о службе и работе в 50 рд, о связи того, что было в третьей четверти XX века, с тем, что имеем сейчас - в начале XXI века.


Козлов Александр Васильевич

1966-1971 гг. - г. Харьков, ХВКИУ, слушатель;
1971-1972 гг. - Белокоровичи, 50 рд, 432 рп, начальник отделения;
1972-1973 гг. - Белокоровичи, 50 рд, 163 рп, заместитель командира стартовой батареи;'
1973-1974 гг. - Белокоровичи, 50 рд, 163 рп, командир стартовой батареи;
1974-1975 гг. - Белокоровичи, 50 рд, 431 рп, начальник штаба дивизиона;
1975-1976 гг. - Белокоровичи, 50 рд, 432 рп, командир дивизиона;
1976-1980 гг. - Белокоровичи, 50 рд, начальник штаба 163 рп;
1980-1982 п. - г. Москва, командный факультет ВИА им. Ф. Э. Дзержинского, слушатель;
1982-1984 гг. - Белокоровичи, 50 рд, командир 181 рп;
1984-1987 гг. - Белокоровичи, начальник штаба 50 рд;
1987-1989 гг. - г. Москва, Военная академия Генерального штаба, слушатель:
1989-1994 гг. - г. Лида (Гродненская обл.), командир 49 рд;
1994-1996 гг. - г. Оренбург, заместитель командующего ракетной армией;
1996-1998 гг. - пос. Власиха, заместитель начальника Главного штаба РВСН;
1998-2000 гг. - г. Москва, ВИА им. Ф. Э. Дзержинского, начальник кафедры.

16 ЛЕТ МОЕЙ СЛУЖБЫ В 50-й РАКЕТНОЙ ДИВИЗИИ -ЭТО ШКОЛА НА ВСЮ ЖИЗНЬ

“Началом службы в 50 рд я считаю момент принятия решения служить в Белокоровичах.
Шло распределение выпускников 1-го факультета Харьковского высшего командно-инженерного училища. Мне, так как я окончил его с отличием, было предоставлено право выбора места своей будущей службы. Стоя около большой карты Советского Союза в приемной начальника факультета, я как раз над этим и размышлял. В это время вошел незнакомый мне подполковник. Подойдя ко мне, он поинтересовался: “Над чем задумался, товарищ ефрейтор?” Я ответил, и подполковник стал рекомендовать мне Белокоровичскую дивизию, делая при этом упор не на место ее дислокации, а на взаимоотношения в офицерском коллективе. Короче говоря, я прибыл для прохождения дальнейшей службы в 50-ю ракетную дивизию, где задержался на 16 лет, о чем и не жалею.
Приведу несколько примеров.
Первый. В самом начале моей службы в батарее (прошло всего несколько дней) перед очередным разводом на занятия Александр Сазонович отозвал меня в сторону и сказал: “Я сейчас на построении спрошу Вас, не возражаете ли Вы, чтобы водитель АТТ (солдат моего отделения) поехал в краткосрочный отпуск: он очень хорошо служит и достоин такого поощрения. Вы, пожалуйста, дайте согласие”.
Этим жестом командир батареи начал создавать авторитет мне, совершенно еще “зеленому” лейтенанту, в глазах подчиненных, хотя он мог, не спрашивая меня, отправить солдата в отпуск.
Второй. Идут регламентные работы на вооружении и спецтехнике моего отделения. Командир батареи проверяет порядок в автопарке. Агрегат 8Т311 (обмывочно-нейтрализационная машина) осматривает водитель рядовой Капуста. Вокруг машины много всякого мусора, ветоши и разного, хлама, извлеченного из ЗИПовских ящиков, чего здесь вообще быть не должно. Комбат, естественно, высказывает мне без каких-либо обиняков все, что он думает о моем отношении к технике. Закончив осмотр, Александр Сазонович направляется к выходу из автопарка, я его сопровождаю и слушаю справедливые укоры и наставления.
Навстречу идет командир нашего дивизиона подполковник Александр Николаевич Шиндин, который, кивая в мою сторону, спрашивает: “Ну, как у Вас, Александр Сазонович, служит новый лейтенант?” Комбат отвечает: “Это моя правая рука”. Когда командир дивизиона ушёл, Александр Сазонович сказал: “Понял, какая перед тобой цель?”
Нас, молодых офицеров, учили, с нас требовали, но и проявляли к нам терпимость, доверяли, давая шанс к самоутверждению. Мы должны были лишь проявить желание и старание в познании техники, организации службы, проникнуться пониманием той ответственности, которую на нас возлагали, допуская к несению боевого дежурства.
Хочу сказать, что Харьковское училище давало прекрасное образование. Мы, его выпускники, получили фундаментальные знания, которые применяли на протяжении всей службы. Я даже как-то рассчитал, используя сопромат, можно ли заправить ракету окислителем, если 8Г113 (заправщик окислителя) будет выведен из строя, используя лишь запасы сжатого воздуха в агрегате 8Г131 (цистерна окислителя). Вопрос стоял так: выдержат ли ёмкости давление, необходимое для того, чтобы выдавить окислитель в бак на ракете? Оказалось, что запас прочности емкостей 8Г131 это сделать позволял.
Недостаток же нашего обучения в училище состоял лишь в том, что нас не готовили для работы с БРК Р-12. Мы изучали самые (по тем временам) перспективные БРК. Служба, однако, есть служба. Пришлось освоить то, что в то время стояло на вооружении дивизии, т. е. ракету 8К63 (очень эффективная и надежная, кстати сказать, ракета средней дальности).
Службу на этом ракетном комплексе я для себя считаю не только хорошей войсковой, но и отличной жизненной школой: приобрел бесценный опыт работы с людьми (начальниками и подчиненными). Ни на одной из восьми должностей, которые я сменил за 16 лет службы в 50 рд, я никогда не оставался один на один с проблемами, а было их предостаточно. Рядом всегда находились опытные и доброжелательные старшие товарищи, готовые поддержать и оказать любую помощь в нужный момент.
Вот еще один пример, иллюстрирующий то, как берегли офицеров и не “вешали” на них, когда надо и не надо, взыскания, так сказать, для острастки.
Что греха таить. Ведь бывало, когда командир, начальник, обладая данной ему властью, стремится наказать виновного, как говорится, по максимуму.
Это было мое первое взыскание в офицерском звании. История такова.
Мое отделение занимается обслуживанием техники в автопарке. Водитель автомобиля КрАЗ-214 рядовой Бондарь, сидя за рулем машины, начинает ее заводить. Заводит и выезжает со штатной стоянки, вынося при этом ворота бокса. Счастье, что никого не убил и не покалечил. Ворота, конечно, были восстановлены в течение нескольких часов. Провели служебное расследование, и на построении офицеров дивизиона я был выведен из строя. Во всеуслышание всем присутствующим довели, как я халатно подошел к организации работы в автопарке во время обслуживании техники и к чему это привело. Последствия могли быть и хуже. За это командир дивизиона объявляет мне... замечание.
Этот пример я очень часто приводил своим сослуживцам, анализируя их дисциплинарную практику и видя, что они направо и налево наказывают свои подчиненных, начиная с самых серьезных дисциплинарных взысканий, забывая при этом, что начинаются-то они с... “замечания”, которое при правильном его применении может оказать воздействие сильнее, чем “строгий выговор”, например. Взыскание, в первую очередь, должно воспитывать.
Из 432 рп меня вскоре перевели в 163 рп, где я в течение двух лет (1972-1974) последовательно занимал должности заместителя командира 8-й стартовой батареи (командир майор Николай Брюханов) и командира 5-й стартовой батареи. Этот период стал для меня школой выстраивания взаимоотношений с офицерами-сослуживцами, имевшими воинские звания и выслугу лет более солидные по сравнению со мной. Прекрасные в то время в 163 рп служили офицеры, было с кого брать пример. Это подполковник Александр Николаевич Артемьев, майоры М. Ляткер, Н. Брюханов, Н. Филасов, Закиров, Логвиненко, А. Куценко.
Самую же большую роль в моей жизни тогда сыграл и определил всю дальнейшую службу командир полка полковник Григорий Захарович Назаренко. Он привил святое отношение к боевой подготовке, к боевой готовности вообще и к несению боевого дежурства в частности. В полку эти вопросы были поставлены на высочайший уровень.
Кстати, именно полковник Г. 3. Назаренко выдвинул меня на должность командира 5-й стартовой батареи, а затем по его же рекомендации перевели в 431 рп (гарнизон поселка Высокая Печь), где назначили начальником штаба дивизиона. Григорий Захарович Назаренко для меня -лучший образец служения Отечеству. О таких, как он, сказано “...слуга царю, отец солдату”.
В 431 рп я впервые столкнулся со штабной работой, и здесь моим учителем стал майор Ко-нанчук, которого совсем недавно в связи с учебой в академии (заочно) назначили на должность заместителя командира дивизиона, а до этого он был начальником штаба дивизиона. Полк поразил меня идеальным, что говорится, с иголочки внутренним порядком в подразделениях и на территории. Никогда и нигде подобного не встречал. Это была заслуга командира полка подполковника В. Л. Баранова и командира дивизиона подполковника В. М. Коржа. Я их на этих должностях не застал, но традиции, ими заложенные, жили и ревностно поддерживались всем личным составом.
Подполковник В. Л. Баранов с должности командира полка был назначен начальником штаба 50 рд. Он очень много внимания уделял учебе и всесторонней подготовке работников штабов полков и дивизионов. Поработать пришлось изрядно. Мое усердие командование дивизии заметило и отметило: мне досрочно присвоили воинское звание капитан. Было предложение назначить меня на должность командира дивизиона, от которой я отказался, мотивируя отказ тем, что имел мало опыта для этой должности, но через некоторое время предложение повторили. Я согласился и был назначен командиром 2-го дивизиона 432 рп.
Полком командовал подполковник Николай Максимович Чичеватов. О нем, шутя, говорили так: “Могут ли на одну путевку отдохнуть 1000 человек? Могут, если ее вручить... Николаю Максимовичу”. Человек чрезвычайно энергичный, ответственный, требовательный и очень конкретный. Он мог заставить, если не убеждением, то принуждением, любого своего подчиненного работать с полной отдачей сил. Того, кто не справлялся с заданием в течение дня, Н. М. Чичеватов, не взирая, как говорится, ни на лица, ни на петлицы, оставлял на рабочем месте до глубокой ночи. На этот счет по городку ходил такой вот стишок: “Если папы дома нет (вечер, полдесятого), значит, держит он ответ на ковре у Чичеватова”.
Особенность заключалась в том, что дивизион размещался на одной территории со штабом полка. Здесь же располагались его подразделения спецвойск и тыла. Это оборачивалась тем, что все показные комплексные занятия с использованием ракеты 8К63, которые выпадали на долю полка, а также регламентные работы на вооружении и спецтехнике проводились силами как раз 2-го дивизиона.
В этой связи частым гостем в нашем полку, а значит и в моем дивизионе был командир дивизии генерал-майор В. М. Иванушкин, который внедрил в дивизии, начав с 432 рп, морскую традицию. Он лично у меня в дивизионе провел занятие “Индивидуальная книжка номера боевого расчета в условиях РВСН на ракете 8К63”. Эта “Книжка...” (лучше сказать, блокнотик) должна была всегда находиться в нагрудном кармане гимнастерки у каждого члена всех боевых расчетов цепочки подготовки и пуска ракеты. Основным содержанием ее был перечень операций (с указанием интервалов времени их исполнения), которые конкретно должен был выполнить номер боевого расчета в процессе подготовки ракеты к пуску с четкой привязкой к технологическому графику.
(Такую же книжку Козлов ввел и в 181 рп, в том числе и для офицеров. Данные, содержащиеся в ней представляли собой выписки из документов с грифом С и СС. Таким образом командир подставил весь полк. Врочем нет худа без добра. Книжка эта у меня сохранилась до сих пор. Правда, в свое время я ее так зашифровал, что сейчас половину не могу восстановить - МВО)
“Книжка...” должна была помочь в выполнении боевой задачи дивизионом при условии потери части личного состава стартовых батарей, когда возникала необходимость составления, так называемой, сборной команды. Бывший моряк В. М. Иванушкин знал, насколько эффективны подобные “книжки” на флоте и, заботясь о повышении боеготовности ракетных частей и подразделений, ввел их в нашем соединении.
Что касается боевой готовности, то генерал-майор В. М. Иванушкин внедрил в сознание всех офицеров дивизии следующую, думаю, главную мысль: “Боевая готовность любого ракетного подразделения основана на многих видах обеспечения, но в первую очередь - на тыловом”. Его занятия по организации питания личного состава, на которых объяснялось буквально все, начиная от доставки, хранения и кончая приготовлением и доведением положенных норм довольствия до каждого солдата, запомнились мне как образцовые и были эталоном на всю мою дальнейшую службу.
Это он на одном из совещаний командиров дивизионов задал мне вопрос: “Почему у Вас в дивизионе прапорщики голодают?” - и показал на .плакат, где был сделан анализ нахождения на довольствии начальников столовых. “Здесь я вижу, - продолжил командир дивизии, - что Ваш начальник столовой всего один раз в месяц стоит на довольствии, а остальное время он питается святым духом, вероятно”. С тех пор такой анализ я делал ежемесячно.
Генерал-майор В. М. Иванушкин учил нас, молодых командиров, вскрывая и доходчиво разъясняя, какие существуют способы организации утечки (проще говоря, воровства) материальных средств и как с этим бороться.
Когда был поставлен вопрос о моем назначении на должность заместителя командира полка (к подполковнику Н. М. Чичеватову), командир дивизии генерал-майор В. М. Иванушкин сказал: “Пока что рано ему бездельничать”, - и направил меня на должность начальника штаба 163 рп В это время (1976 г.) полковник Г. 3. Назаренко увольнялся в запас и передавал полк новому командиру подполковнику Александру Николаевичу Артемьеву.
Начальником штаба 163 рп я прослужил четыре года, получив здесь звание майор (досрочно). Служить в этом полку было интересно. Помимо двух наземных ракетных дивизионов в нем имелся еще один (единственный в дивизии) дивизион с шахтными пусковыми установками, что, разумеется, накладывало определенные особенности на всю службу в полку и, естественно, на работу его штаба.
Это было время освоения мною штабного дела под руководством очень требовательного, но в то же время исключительно справедливого человека, офицера с большой буквы - полковника Игоря Ильича Моложаева, который как раз в тот период (1976-1980 гг.) возглавлял штаб 50 рд.
Эти четыре года штабной деятельности и последовавшие затем два года учебы на командном факультете Военной академии им. Ф. Э Дзержинского создали мне прекрасную базу для того, чтобы в последующем уверенно командовать 181-м ракетным полком, куда я получил назначение в 1982 году.
Это был довольно трудный полк, состоявший из трех наземных ракетных дивизионов, причем 3-й дивизион стоял отдельным гарнизоном, где офицеры и их семьи жили в городке, удаленном от культурных центров дивизии. (довольно распространенное в 50 РД и полностью ошибочное мнение. Ну какие-там в Бычках - культурные центры? Смешно. А бытовых удобств в Липниках было не меньше, чем в Бычках. - МВО)
Командуя 181 рп, я в полном объеме вспомнил и осознал на практике уроки генерал-майора В. М. Иванушкина, а также полковников Г. 3 Назаренко, Н. М. Чичеватова, И. И. Моложаева, с большим успехом применял методики их работы поэлементного внедрения вопросов боевого дежурства, боевой готовности, обеспечения боевых действий, службы войск и внутреннего порядка. Все это принесло положительные результаты: через два года 181 рп был признан лучшим в 50 рд, и я получил предложение перейти на должность начальника штаба нашего соединения.
Наступил 1984 год — начало перевооружения 50 рд на БРК “Пионер”. За успешное выполнение задания главкома РВСН, связанного именно с этим перевооружением и, конечно же, учитывая все предыдущие, начиная с 1953 года, заслуги личного состава соединения, 50-я ракетная дивизия была награждена орденом Красного Знамени. Произошло это в мае 1985 года.
В должности начальника штаба 50 рд я проработал до 1987 года. В этот период судьба свела меня с удивительно корректными, выдержанными людьми, в высоком смысле слова профессионалами своего дела Иваном Васильевичем Вершковым (командир дивизии), Валерием Пименовичем Ющенко, Николаем Васильевичем Брюшковым, Петром Николаевичем Засориным (заместители командира дивизии), Владимиром Алексеевичем Михткжом (начальник штаба 43-й ракетной армии). Эти люди, безусловно, являются примером для тех офицеров, кому посчастливилось с ними вместе служить.
Дальнейший путь моей военной карьеры лежал через Военную академию Генерального штаба им. К. Е. Ворошилова (два года учебы), затем - командир 49 рд в белорусском городе Лида (пять лет), заместитель командующего Оренбургской ракетной армией (два года), заместитель начальника Главного штаба РВСН (два года) и закончил службу в должности начальника кафедры ВИА им. Ф. Э. Дзержинского в Москве, откуда и ушел в отставку в 2000 году в звании генерал-лейтенант.
В настоящее время работаю заместителем начальника отдела оказания социальной помощи жителям Подмосковья."

Ну какие-там в Бычках - культурные центры? Смешно. А бытовых удобств в Липниках было не меньше, чем в Бычках. - МВО

Опять же Лугины рядом,а там гораздо больше мест искушения для солдата, на часок вывезеного из лесной чащи.

И я что-то не припоминаю "культурных центров" в Бычках. Один только ДОФик( питерская привычка называть дом офицеров),правда говорили что туда приезжали всякие филармонии, но Кобзона и Пугачёвой врядли приглашали.

Ну что, джентльмены, поднимем на фрегате флаг книжного пиратства? В смысле, мое предложение выше по поводу электронной копии.

Войтив долю в финансовой части - вполне ДА. Передам уже сделанные ксероксы. Могу сообщить как быстрее найти книжку - в военном отделе. А вот со временем сейчас напряженка.

А пока продолжение
Из воспоминаний генерал-майора Вершкова Иван Васильевича, 1982-85 командующий 50 РД.

"Офицеры, служившие в 50 рд (пусть и в разные годы), уверен, знают местоположение её ракетных полков и их особенности, поэтому писать об этом, думаю, не стоит, а вот краткие характеристики командирам тех полков, считаю, уместно здесь будет дать.
Командиром 163 рп был полковник Е. И. Гонобоблев - опытный, хорошо подготовленный, исполнительный и добросовестный офицер, но в вопросах организации службы войск и требовательности к своим подчинённым при выполнении ими обязанностей и требований общевоинских уставов проявлял непостоянство и недостаточность силы воли. Главным же его недостатком было непозволительное, иногда даже, как говорят, без удержу влечение к горячительным напиткам, что, в конечно счёте, и явилось главной причиной снятия Е. И. Гонобоблева с должности командира полка.
Командиром 181 рп был подполковник А. В. Козлов. Полк, которым он командовал, являлся единственным в РВСН, имевшим в своём составе три дивизиона наземного базирования ракетного комплекса Р-12 (что-то Иван Васильевич тут начудил.... - МВО), т. е. он был самым многочисленным (по личному составу и технике) и традиционно считался самым ”тяжёлым” в дивизии.
Жилой городок 181 рп находился в глухом лесу (около села Липники, главной ”достопримечательностью” которого был спиртовой завод - очень сильный раздражитель, исключительно отрицательно влиявший на уровень воинской дисциплины в полку).
(Вот так все в Бычках и думали про Липники - "глухой лес" да "спиртзавод". Однако, "влечение к горичительным напиткам" испытывал командир все-таки 163, а не 181 рп. Все это напоминает мнение иностранцев о России - медведи на улицах и т.д. и т.п. А насчет дисциплины - полное незнание предмета или что-то похуже - МВО)
В подполковнике А. В. Козлове я увидел хорошо подготовленного, организованного командира, способного в спокойном, но требовательном тоне заставить подчинённых ему людей исполнять возложенные на них обязанности. Преданность делу службы, неподдельное переживание за состояние дел в полку, честность и порядочность позволили ему заслужить уважение среди однополчан, а также со стороны командования и офицеров штаба дивизии.
Всё это позволило Александру Васильевичу Козлову продвинуться по служебной лестнице: в 1984 году он был назначен на должность начальника штаба дивизии, с обязанностями которого он успешно справлялся. В 1987 году (уже после моего ухода из дивизии) А. В. Козлов поступил в Военную академию Генштаба ВС СССР, а по её окончании достойно командовал 49 рд, был заместителем начальника Главного штаба РВСН и уволился в запас в звании генерал-лейтенант.
…
Командиром 432 рп был полковник С. П. Кудрин. Жилой городок этого полка располагался в городе (районный центр Житомирской обл. г. Коростень), что заставляло офицеров дорожить службой здесь. Сергей Павлович Кудрин был хорошим командиром полка, что позволило ему в 1984 году получить повышение по службе. Он убыл в 42 рд (это под городом Нижний Тагил), которой в дальнейшем успешно командовал. В запас С. П. Кудрин уволился в звании генерал-майор.
Начальником узла связи дивизии являлся подполковник А. А. Трегубенко - опытный связист, отличный специалист и руководитель.
Должность начальника вшмс занимал знакомый мне ранее по работе в ней майор И. Г. Гулай."

Сообщение отредактировал МВО - 2.6.2009, 12:46

Други, а какой четвёртый гарнизон имеет ввиду Бакун???

Вероятно, Бычки, Коростень, Высокая печь, Липники

Да что-то не вяжется. Про 4 гарнизона Бакун вспоминает после перевода его из Гайсина в 181-й полк (это 32156, если я не ошибаюсь?) И ранее он уже служил в Высокой Печи.
Потом - это же далеко не вся дивизия. Насколько помню, в солдатской столовой гарнизона Бычков наряд по кухне накрывал столы для примерно 1000-1100 человек (в обычное время, без КМБ). И здесь не было ни одного солдата с полков, только ПАРМ, узел связи и ВШМС.
Скорей всего он имел ввиду гарнизоны дивизионов. Так их вроде было 3

И еще: Козлов пишет Речь идет о периоде 1976-1980 гг. Это верно? Здесь (или в соседней ветке) как-то приводили карту Генерального штаба района Новые Белокоровичи, обозначенную как М-35-33, на которой нанесены два дивизиона с шахтами: 32157-1 возле Переброды и 32156-3 возле Вел. Дивлин.

Сообщение отредактировал Р-107 - 3.6.2009, 9:52

181 рп = 32157

Ту карту я выкладывал и до вчерашнего дня был в полной уверености, что в нашем полку был шахтный вариант в первом дивизионе возле Усово.

По-моему это лажа - у нас шахтеров не было.

Для дальнейшего запудривания мозгов - последняя часть:

Из воспоминаний генерал-майора Вершкова Иван Васильевича, 1982-85 командующий 50 РД.
О «пионеризации» дивизии.

"…товке её к заступлению в совершенно другом виде на боевое дежурство. Был выполнен огромный комплекс всяких мероприятий, которые не берусь даже просто перечислить. Остановлюсь лишь на главных этапах работы того периода времени.
В директиве министра обороны СССР №314/1/00210 о г 15.02.1984 года чётко определялись места дислокации всех ракетных полков и частей дивизии:"
163 рп СПУ должен был разместиться на базе своего 2-го дивизиона, а база 1-го дивизиона передавалась вновь сформированной 4187-й технической ракетной базе (трб) и переформированной части. На базе 3-го дивизиона 163 рп размешалась заново созданная 348-я отдельная вертолётная эскадрилья.
181 рп СПУ предписывалось дислоцироваться на базе своего 3-го дивизиона, а жилые зоны и боевые стартовые позиции 1-го и 2-го его дивизионов со всеми сооружениями передавались местным органам власти;
431 рп СПУ должен был разместиться на базе своего 1-го дивизиона, а база 2-го дивизиона 431 рп отводилась для 60 рп, передислоцированного из-под Винницы;
432 рп СПУ должен был дислоцироваться на базе своего 2-го дивизиона, а на базе 1-го дивизиона 432 рп — вновь сформированный 1134-й отдельный инженерный сапёрный батальон;
на базе батареи материального обеспечения формировалась 4557-я база материально-бытового обеспечения;
ГДО преобразовывался в 120-й ДКСА.
Сдача ракет и подвижной специальной техники ракетного комплекса Р-12 на арсеналы вылилась в очень трудоёмкую и нервную процедуру. Дело в том, что отправляемая техника, прослужившая в частях много лет, должна была быть не только исправной, но и (обязательно!) согласно директиве ГУЭРВ РВСН полностью укомплектованной. Это требование породило явное вымогательство со стороны приёмщиков, которые, как говорится, не боясь Бога, ставили дополнительные конкретные, зачастую невыполнимые условия.
Все ракеты и часть специальной техники отправили железнодорожным транспортом в арсеналы Колосове и Михайлёнки, а всю технику 431 рп - своим ходом в Михайлёнки, т. к. этот арсенал находился всего в 50 километрах от села Высокая Печь.
Боевые головные части к ракетам и техника ртб специальными железнодорожными составами отправлялись на склады 12 ГУ МО. В ходе выполнения плана “Акация” в арсеналы и на склады РВСН было сдано 193 ракеты 8К63 (боевые и учебные), 1162 единицы техники, огромное количество различных механизмов, элементов оборудования комплексов Р-12 и запасного имущества.
Одними из труднейших задач выполнения плана “Акация”, конечно, были расформирование ракетных полков и ртб, переформирование их по штатной структуре дивизии СПУ, а также создание новых, не совсем поначалу понятных нам, частей (трб, оисб, овэ, бмбо).
Это была работа, требовавшая большой выдержки, терпения и такта, ведь очень многое менялось в судьбах и служебных карьерах большого количества людей (офицеров и сверхсрочнослужащих дивизии). Необходимо было всесторонне оценить службу каждого из них, внимательно рассмотреть все имевшиеся “за” и “против”, учесть их просьбы и пожелания. Практически всем этим начали заниматься с июля 1984 года, когда в дивизию стали приезжать выпускники академий и училищ РВСН.
На должности командиров 163, 181 и 432-го ракетных полков СПУ прибыли подполковники С. В. Хуторцев, В. А. Дергилёв и Г. А. Кунарёв. Полковник Е. И. Гонобоблев был переведён в другое соединение, подполковник А. В. Козлов назначен начальником штаба 50 рд, а полковник С. П. Кудрин убыл с повышением по службе в 42 рд. И лишь командира 431 рп Р-12 подполковника Л. П. Петелина оставили командовать 431 рп СПУ. На должность начальника трб прибыл подполковник В. А. Боронкин, а на должности начальника ртб оставили подполковника Э. В. Зюбина.
Для работы с офицерами и сверхсрочнослужащими по формированию штатов в управлении дивизии и каждой части были созданы аттестационные комиссии, в состав которых входили соответствующие командиры, офицеры штабов, политработники и представители отдела кадров. На всех офицеров и сверхсрочнослужащих дивизии их непосредственные командиры написали подробные характеристики, уточнили и довели до них данные карточек учёта дисциплинарных взысканий и поощрений, проверили записи в медицинских книжках и выводы медицинских комиссий.
В работе аттестационных комиссий частей непосредственное участие принимали офицеры штаба, политотдела и отделения кадров дивизии, а также кто-то из заместителей командира дивизии. Результаты работы аттестационной комиссии, её выводы и предложения командир части докладывал на заседании аттестационной комиссии дивизии, на котором рассматривались и утверждались кандидаты на должности командиров групп и дивизионов, а также заместителей командиров частей. Проходило это, так сказать, в очном режиме, т. е. обсуждаемые кандидаты присутствовали на заседании комиссии.
В работе аттестационной комиссии дивизии обязательно присутствовал представитель отдела кадров 43-й ракетной армии. С особой тщательностью аттестационные комиссии подходили к отбору кандидатов на должности механиков-водителей СПУ, т. к. их роль трудно было переоценить.
Чётко организованная работа аттестационных комиссий соединения и частей обеспечила необходимые результаты: к 1 декабря 1984 года управления дивизии и частей были полностью сформированы (переформированы или переведены на новые штаты).
Были переформированы: 163-й и 181-й ракетные полки - к 15 ноября 1984 года, 431-й и 432-й ракетные полки - к 1 декабря 1984 года, ртб - к 15 октября 1984 года. Заново сформированы: 4187 трб, 1134 оисб, 348 овэ, а также 4557 бмбо - к 15 октября 1984 года.
До 15 октября 1984 года переформировали и включили в состав 50 рд 60 рп, а к 20 ноября 1984 года он передислоцировался в посёлок Высокая Печь. Об этой передислокации имеет смысл сказать несколько слов отдельно.
60-й ракетный полк - это полк классического (три дивизиона) состава. Его офицеры и сверхсрочнослужащие жили в Виннице и перемещение их семей в военный городок на окраине села Высокая Печь (30 км от Житомира) являлось одной из труднейших и практически, пожалуй, не решаемых задач.
Те офицеры и сверхсрочнослужащие, которые имели право на пенсию по выслуге лет, естественно, сразу же уволились из рядов Вооруженных Сил, а те, кому оставалось служить по 5-7 лет, хотя сами и переехали вместе с полком в Высокую Печь, но не освободили занимаемые квартиры в городе Виннице, оставив в них свои семьи. Таких военнослужащих набралось почти половина офицерского состава полка. С семьями в село Высокая Печь приехали лишь молодые офицеры и сверхсрочнослужащие. Подобное положение вещей создавало дополнительные трудности не только командиру 60 рп, но и командованию 50 рд.
Немало упрёков по этому поводу в мой адрес высказали командующий и начальник политотдела 43-й ракетной армии генерал-лейтенант А. П. Волков и генерал-майор Л. Г. Гасаненко. Особенно много обидных слов пришлось нам (мне и начальнику политического отдела дивизии полковнику В. М. Недужему) выслушать от Л. Г. Гасаненко. Ему, как мне казалось, доставляло удовольствие распекать нас за “бессилие в решении этого очень простого вопроса”.
На бумаге, действительно, всё выглядело предельно просто, но вот на практике... Надо признать, что ни командованию 50 рд, ни командованию 43-й ракетной армии (вместе с политотделами) ту “простенькую” задачку решить до конца так и не удалось.
Несмотря на сложность и многообразие решаемых в это время задач, мы, командование и политотдел дивизии, не упускали из своего поля зрения вопросы планирования боевой и политической подготовки, организации повседневной службы войск, поддержания уставного внутреннего порядка и высокой воинской дисциплины. Это позволило нам обеспечить необходимую управляемость частей и подразделений, их способность решать боевые задачи, что подтвердила проверка дивизии, которую осуществляла комиссия 43-й ракетной армии во главе с заместителем командующего по боевой подготовке генерал-майором В. В. Субботиным.
Проверке подверглись все части дивизии по дисциплинам общевойсковой подготовки. Результат - общее состояние 50 рд оценено на “хорошо”.
Личный состав ракетных полков и ртб, а также сформированной трб по перечню штатных должностей (согласно плану “Акация”) был обязан пройти переподготовку в учебном центре полигона Капустин Яр. Офицеры управления дивизии проходили переподготовку по своим направлениям в соответствии с графиком, утверждённым командиром 50 рд, который лично прошёл курс обучения в феврале 1985 года.
Согласно директивам ГШ РВ №5/8/1476 от 03.10.1984 г. и №5/14 от 6.11.1984 г. личный состав ракетных полков СПУ прошёл переподготовку с ноября 1984 года по апрель 1985 года.
Переподготовка личного состава всех ракетных полков СПУ обязательно заканчивалась проведением учебно-боевых пусков ракет. 27 декабря 1984 года 8-я группа подготовки и пуска (гпп) 163 рп провела учебно-боевой пуске оценкой “отлично”, 7 марта 1985 года 2-я гпп 432 рп - “хорошо”; 27 марта 1985 года 1-я гпп 431 рп-“отлично”; 25 апреля 1985 года 1-я гпп 60 рп-“отлично”.
Как видно из приведённого выше, переподготовка проводилась в довольно сжатые сроки с одновременным пребыванием на полигоне Капустин Яр сразу двух полков дивизии.
Как только началось переформирование дивизии, строительные части Главного управления специального строительства Министерства обороны согласно графикам, утверждённым министром обороны СССР, развернули строительство боевых стартовых позиций ракетных полков РСД-10 (“Пионер”), технологических сооружений трб и начали переоборудование командного пункта дивизии.
Пусковой комплекс полка включал в себя сооружения командного пункта с боксами (ангарами) для техники подвижного командною пункта (ПКП) полка, сооружения “Крона” в дивизионах, где размещались СПУ, антенно-мачтовые устройства для приёмников и передатчиков связи. Сооружения №2 и №3 комплекса Р-12 переоборудовались для стоянок машин. Одновременно строились дополнительные внутриплощадочные дороги и подъездные пути, возводились технические средства охраны зон БСП. Строения жилой зоны в пусковой комплекс не входили, и поэтому они переоборудовались собственными силами. Работы на БСП велись в две, а при необходимости и в три смены. Особую сложность при строительстве пускового комплекса 163 рп создавали весенние погодные условия, распутица, которые, несмотря на все предпринятые строителями усилия, так и не позволили сдать его в намеченный срок (к 01.05.1985 г.).
Работы по строительству пускового комплекса БСП 181 рп СПУ шли успешнее, и его сдали в эксплуатацию вовремя, поэтому Генеральный штаб ВС СССР изменил очерёдность заступления полков на боевое дежурство. Вместо 163 рп первым это сделал 181 рп.
Со снятием командного пункта дивизии с боевого дежурства силами личного состава узла связи на первом этаже казармы под руководством начальника штаба подполковника А. В. Козлова, начальника связи дивизии подполковника Полоза и начальника узла связи майора М. Кацмана был оборудован временный командный пункт дивизии со всеми необходимыми средствами связи, (правда, без системы “Сигнал”). Мы все восприняли это как трудовой подвиг личного состава узла связи дивизии, о чём нельзя не сказать.
Одновременно со строительством БСП для каждого полка выбиралась полевая боевая стартовая позиция (ПБСП) и полевая учебно-боевая стартовая позиция (ПУБСП), а также полевые районы (ПР) тоже боевые и учебные.
Для выбора ПБСП, ПУБСП и ПР в каждом полку создавались свои рекогносцировочные группы (РКГ), которые возглавлялись заместителем командира полка по боевому управлению. В дивизии РКГ возглавлял полковник В. П. Ющенко. Каждую выбранную позицию сначала проверяла РКГ дивизии. Командир дивизии был обязан лично проверить все ПБСП и ПР, а затем они проверялись офицерами штаба 43-й ракетной армии. Это был огромный и тяжёлый труд, но он был необходим для определения позиционных районов полков и дивизии перед заступлением их на боевое дежурство.
Границы позиционного района 50 рд ограничивались, в основном, территорией Житомирской области, т. е. без помощи местных партийных и советских органов эту задачу решить было невозможно.
Хочу сказать, что здесь мы нашли полное взаимопонимание и поддержку со стороны первого секретаря Житомирского обкома В. М. Кавуна, а также со стороны первых секретарей Коростень-ского и Олевского райкомов партии. Сложнее оказалось согласовать возможные ПБСП, ПУБСП и ПР со штабом ПрикВО. В этом вопросе здорово помогли офицеры оперативного отдела штаба 43-й ракетной армии которые предварительно согласовали многие документы и положения.
В конце 1984 года я лично завизировал каргу позиционного района 50-й ракетной дивизии у начальника оперативного управления штаба ПрикВО, затем у начальника штаба генерал-полковника Грачёва, после чего был принят командующим ПрикВО генералом армии Беликовым. После этого карты позиционного района дивизии были утверждены командующим 43-й ракетной армией и по его представлению - главкомом РВСН генералом армии В. Ф. Толубко.
Утверждение выбранных ПУБСП и УПР давало возможность провести в 1985 году оборудование их в инженерном отношении для практического использования ракетными полками и частями при подготовке к заступлению и в процессе несения опытного боевого дежурства. Во время проведения инженерных работ в позиционных районах много потрудились взводы боевого обеспечения полков и инженерно-сапёрные роты под руководством начальника инженерной службы дивизии подполковника Харченко.
Огромный по масштабам труд лёг на плечи офицеров геодезических взводов, которые месяцами находились на полевых работах в отрыве от мест постоянной дислокации, занимаясь геодезической привязкой фиксированных точек стояния СПУ на ПБСП и ПУБСП. Это были очень объёмные и трудоёмкие работы, но все они, к чести личного состава дивизии, были выполнены в установленные сроки и с хорошим качеством.
Хотя определённый по штатным должностям личный состав ракетных полков, ртб и трб прошёл переподготовку в учебном центре на полигоне Капустин Яр, планы подготовки к заступлению на боевое дежурство дивизии предусматривали обязательное создание учебно-материальной базы (УМБ) для проведения занятий с дежурными сменами."

Мою увереность подкреплял ГУГЛ, на нём территория первого много меньше остальных. А сняли с БД его раньше всех - примерно поздней осенью или зимой. Их (имею ввиду РТБешников) перевели к нам во второй. Пришлось ставить койки в два яруса и казарма начала напоминать "Бычковскую учебку".

Вот к каким выводам я пришел, пролистывая вышепривденную книгу:
Состав 50 рд:
163 рп – 2 наземных рд (8 ПУ) + 1 шахтный рд (4 ПУ)
181 рп – 3 наземных рд (12 ПУ). (3 дивизион - Липники).
431 рп - 3 наземных рд (12 ПУ). Высокая печь.
432 рп - 2 наземных рд (8 ПУ). Коростень.
60 рп – с 1984 г.

По "батарейной" технике мне сказать нечего, а вот наши машины помню как сдавали на стоянку ПАРМа. УРАЛы и 157 ЗИЛки оставались комплектными их просто привезли и бросили на стоянке, а вот МАЗы-стыковщики у нас работали на вывозе металлолома с зоны в Коростень и с них конечно срезали всё спецоборудование, оставив только грузовую площадку с наваренными бортами. Как их сдали в таком виде мне не ведомо.



163 рп это 32156. Значит туда попали остатки моей 32192. Выше кто-то упоминал про п. п-ка Лодяного, нашего нач. штаба, который возглавил новый РТБ (или ТРБ, может временно)

Там рядом три населенных пункта, Переброды мне показался ближайшим, ну пусть будет Усово, если к нему привязка была.
А в ГУГЛЕ по-прежнему для этой территории низкое разрешение, ничего не разобрать.

Значит все-таки один шахтный дивизион в 32156 Вел. Дивлин?


Да там и так все нужное уже было. Ну я имею в виду по радиосвязи. И линии связи, и выходы на передающий центр. Мы в своих классах проводили реальные учения с выходом в эфир. Наверно только ЗАС нужно было добавить и оборудование главного зала.

В каждом дивизионе было по 3 СПУ,правда кто-то чесал,что на НЗ еще хранилась одна СПУ

Сейчас сижу и вспоминаю, обстреливали ли мы 1 дивизион при выходе в ЗПР,имитируя диверсантов, или нет.
Если обстреливали,значит они были наземниками. А вот если нет?

Что то не вспоминается. Хоть бы кто из первого дивизиона зашел и подсказал.