Цитата(МВО @ 1.6.2009, 12:55)
Воспоминания Бакуна (без сокращений, не только о 181 рп, но и других полках, где ему пришлось служить).
Кстати, в полк я попал при Бакуне, но встреч с ним не помню, хотя вроде они должны были иметь место... Зато очень хорошо помню упоминающегося ниже Баланева. С ним мы периодически общались с первого моего появления в полку до последнего. Причем на одну и ту же тему. Он требовал, чтобы я признался в самовольной отлучке в Москву (практически через 2 дня после приезда в Бычки мы с приятелем "исчезли" из гарнизона в Москву, но пойманы "за руку" не были) - я отказывался все два года. В последний раз Николай Анисимович сказал - "Ну, партизан... молодец"
БАКУН Леонид Григорьевич
1959-1962 гг. - г. Камышин, Артиллерийское техническое училище, курсант.
1962-1964 гг. - Бологое, старший техник батареи заправки:
1964—1966 гг. — Бологое, начальник расчета батареи заправки;
1966-1967 гг. - Бологое, начальник отделения заправки;
1967-1972 гг. - г. Москва. Военная академия им. Ф. Э. Дзержинского, слушатель;
1972- 1973 гг. - Белокоровичи, 50 рд, 431 рп, командир батареи;
1973-1974 I г. - Белокоровичи, 50 рд, 432 рп, заместитель командира дивизиона;
1974-1975 гг. - Белокоровичи, 50 рд, 432 рп, командир дивизиона;
1975-1977 гг. - г. Винница, начальник штаба ракетного полка;
1977-1979 гг. - г. Гайсин, командир ракетного полка;
1979-1982 гг. - Белокоровичи, 50 рд, 181 рп, командир полка;
1982-1987 гг. - г. Котовск, начальник 80-го учебного центра РВСН;
1987-1994 гг. - Власиха, Главный штаб РВСН, начальник группы боевой подготовки.
ПРОШЕЛ ВСЕ ГАРНИЗОНЫ 50-й РАКЕТНОЙ ДИВИЗИИ
”Июнь 1972 года... По окончании Военной инженерной академии имени Ф.Э. Дзержинского я был назначен на должность командира стартовой батареи в часть, которая дислоцировалась в селе Высокая Печь (Житомирская область). Чуть позднее узнал, что эта часть входит в состав 50 рд и числится под официальным номером -431-й ракетный полк.
Это был один из гарнизонов Белокоровичской дивизии. Для меня он стал первым, где я начал постигать особенности службы в этой, к тому времени уже хорошо известной в РВСН, ракетной дивизии. Здесь я впервые познакомился с офицерами, прапорщиками, сержантами и солдатами, которые несли нелегкую службу, как мы шутили, в ”Украинском Забайкалье”.
Главная особенность прохождения службы в гарнизоне села Высокая Печь - это жизнь в полку... от подъёма до отбоя. Если в какой-то из дней у тебя нет комплексных занятий (батарея, к примеру, выполняет задачу по несению караульной службы), а у соседа идёт проверка боевой готовности, то ты обязательно там. Перенимать же опыт работы командиров батарей, уже имевших практику руководства личным составом - это поначалу было моим ”хобби”.
Считаю, что не случайно уже весной 1973 года командующий 43-й армией генерал-полковник А. Д. Мелехин (моя 2-я стартовая батарея занимала исходное положение постоянной боевой готовности после выхода в УБС11 и получила общую отличную оценку) сказал командиру 50 рд, показав на меня: ”Вы говорите, что у Вас нет достойных командиров дивизионов? Вот он перед Вами”. Такие вещи западают в душу на всю жизнь.
И в самом деле, осенью 1973 года меня назначили командиром дивизиона в 432 рп 50 рд. Часть размещалась вблизи г. Коростень - районного центра Житомирской области. Это был второй гарнизон, где продолжилась моя служба в Белокоровичской дивизии.
Здесь я впервые встретился с одним из самых уважаемых и требовательных командиров - Николаем Максимовичем Чичеватовым, который, кстати, всего пять лет спустя стал командовать нашей 50-й ракетной дивизией. Его требовательность, сочетающаяся с уважительным отношением к человеку, умение работать с подчинёнными позволили мне освоить методику выстраивания взаимоотношений в воинском коллективе (особенно в звене ”офицер-прапорщик”).
С третьим гарнизоном 50 рд - пгт Ново-Белокоровичи знакомство произошло уже после того, как директивой ГШ МО СССР от 12.01.1979 года Гайсинский 433 рп, которым я командовал с сентября 1977 года, был переформирован и выведен из состава 43 рд, а меня назначили командиром 181 рп 50 рд.
После относительно маленького, компактного, хорошо обустроенного гарнизона в Гайсине Белокоровичи произвели на меня совершенно противоположное впечатление: 360 офицеров, 167 прапорщиков, 1840 солдат и сержантов, 4 отдельных, удаленных друг от друга на большие расстояния гарнизона. Масштабы поражали.
До ближайшего районного центра от расположения полка - около 45 км. Даже такой элементарный, казалось бы, вопрос, как доставка офицеров, служащих СА и прапорщиков на рабочие места, превращался в настоящую проблему. Для этой цели было необходимо ежедневно отправлять 16-17 машин. Процесс этот занимал примерно 4-5 часов (зимой и того больше).
Культурный досуг сержантов и солдат содержательностью и разнообразием не отличался. Увольнительных никто не отменял, но пойти, собственно говоря, было некуда. Коллективный выезд на экскурсию в г. Коростень являлся высшей и практически единственной формой проявления заботы о личном составе. Бытовые и социальные условия жизни семей офицеров и прапорщиков нуждались в улучшении, совершенствовании.
Но, несмотря на всё это, нам удалось создать крепкий, здоровый коллектив, чем мы очень гордились. Жили дружно и весело, что помогало нам справляться с нелегкими служебными обязанностями. Я не помню ни одного ”нытика”, ”хлюпика”, который жаловался бы на судьбу. А когда по итогам 1981 года наш 181 рп по основным показателям занял 2-е место в дивизии, это стало настоящим праздником для всех без исключения.
Скажу, отбросив ложную скромность, что работа тогда была проделана огромная. В этой связи хочется выразить большую признательность и благодарность моим заместителям: подполковнику Николаю Анисимовичу Баланеву, капитану Геннадию Михайловичу Богуславскому (замполит), подполковнику Юрию Полковникову (главный инженер полка), подполковнику Юрию Михайловичу Потемкину (зам. по тылу), майору Геннадию Зайкову (начальник штаба), майору Владимиру Ягодинскому (помощник по ИТС), командирам дивизионов, майорам Мурашкину, Мазанову, Возницкому, Пеганову, а также многим другим офицерам и прапорщикам полка.
Основные усилия командования 181 рп, как и 50 рд в целом, в 1979-1981 годах были направлены на подготовку личного состава, и главным образом офицеров, к переходу на новый ракетный комплекс с подвижными пусковыми установками.
Конкретных, директивных сроков перевооружения не было, однако жизнь настоятельно требовала замены, хотя и хорошо себя зарекомендовавшего, решившего многие проблемы государственного и даже всемирного масштаба ракетного комплекса Р-12 на новый, мобильный, т.е. способный оперативно менять на местности точку старта ракеты.
Ни типа, ни состава такого комплекса мы тогда еще не знали, но ясно было одно, что принцип его действия, а значит и эксплуатации кардинально отличались от того, чем располагал ракетный комплекс Р-12. Предварительно уже нарабатывались и отрабатывались схемы управления отдельными, локально действующими подразделениями (батареями).
Вспоминается случай, произошедший 13 января 1982 года с одной из стартовых батарей 181 рп, выполнявшей задание по выходу в полевой позиционный район в ходе учений, которыми руководил начальник Главного штаба РВСН генерал-полковник В. М. Вишенков.
Эта батарея из-за технических неполадок в одном из агрегатов наземного оборудования не могла в установленный срок выполнить стоявшую перед ней задачу. Я как командир полка принял решение оказать ей помощь за счёт других батарей этого же дивизиона, но отвечавший за данный фрагмент учений член комиссии генерал-майор Козедуб не разрешил мне это сделать. Личный сос1ав той стартовой батареи продолжил выполнение боевой задачи только после устранения неисправности.
Во всех учениях, проходивших в те годы, много внимания уделялось вопросам взаимодействия отдельных подразделений внутри полка и нескольких ракетных полков в рамках дивизии.
Всё это уже в прошлом, а когда приходят мысли о военной службе того времени, чаще всего вспоминаются ”трудные” годы, именно те места, где ты отдавал себя одной цели - служению Родине. Я остаюсь при мнении, что любовь к 50-й ракетной дивизии мне привили мои командиры и начальники: Б. И. Лобанов, И. И. Куринной, Н. М. Чичеватов, В. И. Герасимов, В. Л. Баранов, И. И. Моложаев, Е. Ф. Аладко.
Оглядываясь назад, иногда задаю себе вопрос: ”Если вернуть время, повторил бы путь от курсанта Камышинского ракетно-технического училища до начальника группы центрального аппарата РВСН?” Вспоминая те шесть лет, что прошли в гарнизонах 50 рд, отвечаю однозначно не задумываясь: ”ДА!”
Объяснение этому естественное и очень простое. Дело в том, что там были настоящая, ответственная служба, интересная, увлекательная работа, высокая, благородная цель и прекрасные возможности для самореализации, а именно они и являются самыми что ни на есть положительными человеческими эмоциями. Не так ли?
Имелись, естественно, и минусы. А где их нет? Однако практически все белокоровичские неприятности уже давным-давно забылись, а вот позитивные моменты до сих пор греют душу”."
Возможно, вы знали моего отца - капитана Фельдблюм Ефима Мсааковича. Он тоже в эти годы служил в в/ч 32157 помощником начальника штаба, а затем в Коростене на той же должности.
Ну нет, конечно без этого.... Конфеты, газировка, трехлитровые банки "Яблучно-полуничного",жареная картошка, вкусности из домашних посылок.
У нас всегда безотказно действует поговорка: "Язык до Киева доведет" 
И где сейчас эта общественность заодно с фитилём? Наверное не с тем боролись....